Марченко Владимир

Лунный серп, затонувший в том Море дождей,
Задевает углами погибших людей.
Безымянных и невозвращённых.
То, что их позабыли не знают они,
По затерянным сёлам блуждают огни
И ночами шуршат в телефонах.

Двери настежь, а надо бы их запереть,
Да не знают, что некому здесь присмотреть
За покинутой ими Вселенной.
И дорога, которою их увели,
Так с тех пор и висит, не касаясь земли.
Только лунная пыль по колено.

Между ними и нами не ревность, а ров
Не порывистой немощи смутный покров,
А снотворная скорость забвения,
Но душа из безвестности вновь говорит
Ореол превращается в серп и горит,
И шатается плач воскресенья.