Гильман Фаина

Он внук был любимый раввина Овадьи,
Она - из потока Большой Алии.
Он был убеждён, что все "русские" - Нади,
От деда впитав убежденья свои.

Глаза его схожи с маслинами были,
Кипа на затылке и чувственный рот,
А брови черны, как у ворона крылья,
И шорты едва прикрывали живот.

Он был лоботряс и ешиву забросил,
Ушёл в программисты, позоря семью,
Она же в неполных свои тридцать восемь
Решилась одна совершить алию.

Она терпеливо училась в ульпане
Зубрила иврит, не щадя головы.
Изящна и стильна, как польская пани,
Хотя по рожденью была из Москвы.

Но утром прекрасным, почти на рассвете
Его закипела сефардская кровь:
На шуке её неожиданно встретил.
Торгуясь, она покупала морковь.

И взгляды скрестились, и мысли в разброде.
Он деда заветы мгновенно забыл!
И тут же, при всём обалдевшем народе
К ульпану её подвезти предложил.

Тут оба смутились, как малые дети,
Но всё ж отказаться она не смогла.
Был Йоси красивым, и надо отметить,
Что сумка у Тани тяжёлой была.

А после на лёгком иврите у моря
(Они целовались, но дальше - ни-ни!)
В любви он признался, цитируя Тору.
Куда не заносит поток болтовни!

Родня была против женитьбы на Тане
И дед возмутился: "Согласья не дам!
Узнают Бней-Брак, Тель-Авив и Нетания:
Связался с олимкой, невиданный срам!!!"

Им Йоси в ответ: "Я женюсь, мол, и точка!
А ваши брахот мне совсем ни к чему.
Она , как-никак, академика дочка,
С дипломом юриста и с виллой в Крыму."

На свадьбе с хупой было всё чин по чину,
И главный сюрприз я от вас не таю:
Танюша была словно ангел невинна
И тем посрамила раввинов семью.

(март 2004)