Архив

Только снесли мой дом - небо вмиг опустело,
И не маячит в мареве серый тот силуэт.
И никому совсем нет никакого дела,
Что оскуденье памяти - худшая из примет.

Ветер несет сквозь пыль скрип половиц в прихожей,
Вывезен хлам руин, но звук бесплотный жив,
И головная боль и холодок по коже
В тихий скупой рассвет, медленный как прилив.

Где-то здесь во дворе ровно росла беседка,
Рядом гремела вечером рапсодия домино,
А иногда дрались, правда, отметим, редко,
Чаще толпой ходили с книжками и в кино.

Пыльное лето шло, сменяясь дождем и снегом,
Жаром от батарей грелся унылый быт...
И, начитавшись Купера, грезили мы побегом,
Кое-кто убежал, а после рыдал навзрыд.

Фабрики и дома, ребята из ремеслухи,
Пряжка-свинец и клеш, акация и сирень,
Смятый мундштук, "Прибой", песни и слухи, слухи,
И в ноябре и мае флагов косая тень.

Двери пинком открыв, я убежал оттуда,
Я поменял навеки город, страну, судьбу.
И развалился дом мой - треснувшая посуда,
Где мы варились круто, до синяков на лбу.

То не залить водой и не очистить пламенем-
Горестный и отчаяный выход из тупика,
Кто-то стоит во тьме в старом платочке мамином,
И мне сквозь годы машет, машет чья-то рука.