Архив

Мой сумрачный город меня сторонился,
Глядел исподлобья, заденешь – бранился.
Как старец угрюмый раскольничьей веры,
Хранил он от пришлых свое божество.

И стали глаза мой серы,
Как серое небо его.

В гриппозном тумане январских закатов
Он каркал злорадно, как ворон горбатый,
И, руки вздымая в моленье угрюмом,
Закрыл он полнеба своим рукавом.

И стали черны мои думы,
Как тени от крыльев его.

Что смотришь, раскольник, мне душу терзая,
Скрипишь по-вороньи: Чужая, чужая!
В бреду мне казалось – весь мир одинаков,
Порву твои путы, уйду не любя.

Но нет – не стереть твоих знаков.
Я жить не смогла без тебя.
Я вижу во снах, что очистились дали,
Что когти ночей мое сердце разжали,
Вот город мой к небу лицо запрокинет,
Забудет воронье свое колдовство.

И станут глаза мои сини,
Как синее небо его.