Архив

За горнолыжным столиком
Мы встретилися с Толиком.
А Визбор всем нам дал понять,
Что есть Хабаровская мать.
И Ниной все ее зовут,
Что с дочкой дома, а он тут.
И от души который год
Нам песни лыжные поет.
          Посмотри, ты на зимнюю сказку,
          Когда снегом укрыта гора.
          На Нагорной не хуже, чем в Славском.
          И на лыжах кататься пора.
          Лыжи мчат, как по небу ракеты
          И никто чтоб на них не упал.
          Он когда-то и с кем-то, и где-то
          В шахты пуски для них закопал.
За это его Родина
Советским нашим орденом
При жизни наградила,
Но в Альпы не пустила.
И он на лыжах польских
Все уезжал на Кольский
Катанья аппетиты
Истратил в Аппатитах.
          Серый туман.
          Опустился над нашей столицей.
          Серый туман.
          Очертанья домов растворил.
          Нет, не найти.
          Нам ушедших друзей наших лица
          Тех, с кем дружил.
          И кого беззаветно любил.
Но вот в расцвете средних лет
Он с Визбором попал в Чегет,
На хижине с ним в «Ае» жил,
По лыжным трассам там ходил.
А от избытка чаши сей
Там много приобрел друзей.
И сочинил о всех о нас
На память о Чегете вальс.
          Синее небо! И белые-белые горы.
          Желтое солнце, как будто свалилось с печи!
          Все это счастье увидишь ты очень не скоро.
          И каждое кресло, тебе «Возвращайся!» - кричит.
Слалом ездили вместе судить мы
Бес в ребро, хоть и волос седой.
Строго нас вы за то не судите,
Возвращались мы все же домой
Хоть ушел, тихо так, не прощаясь.
Но когда к нам вернется зима.
Твои песни мы спеть обещаем
И в горах, и в лесах, и в домах.

2002