Киноэкран :: Cool Folders ®

Подписаться на новости сайта

22943916

Тексты

	Израильское кино к 1995 году	10-11-04
"Наш кинематограф достиг критической точки, - сказал режиссер Хаим Шарир. - Теперь нам всем совершенно ясно, что израильские фильмы больше нельзя снимать лишь на частные капиталовложения. Либо мы начнем получать необходимые средства из общественных фондов, либо нам придется менять профессию". Так думает не один Шарир. Его мнение разделяет Йонатан Арох, чья "Песнь сирены" считается наиболее успешным израильским фильмом 1994 года (его посмотрели около 100 тысяч зрителей), а также практически все, у кого в последнее время появился опыт производства художественных фильмов в Израиле. Другими словами, история повторяется. Всякий раз, когда кажется, что израильское кино вот-вот займет подобающее место как вид искусства и индустрия (к сожалению, эти две формы могут существовать только в неразрывной связи и взаимозависимости), происходит неожиданный сбой, и весь процесс откатывается назад. Печально, но факт: положение в израильском кино можно правильно оценить лишь в свете общего состояния экономики. Такая связь всегда огорчает кинокритиков: они предпочли бы заниматься только сюжетами и эстетикой образов, формой и содержанием, а не долларами и центами. В идеале деньги должны служить средством, а не целью; ведь фильм может обойтись в огромную сумму, но оказаться совершенно бездарным, и наоборот. Однако, будучи самым дорогим художественным произведением за всю историю искусства, кинофильм не рождается без значительных денежных вложений, и каждый доллар, изъятый из фонда кино, оставляет заметный след на экране. Хотя деньги сами по себе еще ни разу не породили шедевр, все режиссеры-постановщики мечтают иметь их как можно больше. Впрочем, израильский кинематограф не может похвастать изобилием финансовых средств. Дело в том, что люди, ответственные за развитие культуры, как бы они ни уверяли нас в обратном, до сих пор не решили, с чем они имеют дело: с видом искусства (заинтересованные лица без конца твердят об этом) или с одной из отраслей индустрии развлечений, которая должна существовать за свой счет. Возможно, по международным меркам такой вопрос давно устарел, но здесь он весьма актуален и объясняется отсутствием серьезных достижений израильского кинематографа. Один Бергман или, скажем, один Ангелопулос сумел бы поднять репутацию отечественного кино и тем самым развеять эти сомнения. Но пока на горизонте не возникнет общепризнанный мастер, функционеры от искусства будут и дальше считать, что деньги, вложенные в кинофильмы, потрачены впустую. Ни один функционер не отважится высказать вслух такого рода соображения, чтобы не выглядеть ретроградом, отрицающим важность "искусства двадцатого века". Однако недавняя статистика показывает, что кино получает всего пять процентов (11 миллионов шекелей) бюджета, выделенного Министерству культуры на развитие искусства. Эта сумма составляет 64% от субсидий, получаемых лишь одним театром "Габима". Редкий инвеститор соглашается теперь оплатить половину стоимости фильма (в расчете, что другая половина будет покрыта Фондом помощи лучшим фильмам и телепрограммам). Впрочем, ничего удивительного. Израильтяне почти целиком утратили интерес к отечественной кинопродукции. Большинство картин, вышедших на экраны в 1994 году, собрали менее 10 тысяч зрителей. Некоторые причины такого упадка очевидны. Бурное развитие электронных средств массовой информации за последние годы нанесло тяжелый удар по посещаемости кинотеатров. Зрители стали более разборчивыми; они отдают явное предпочтение американским лентам. Кроме того, давление голливудских киностудий, выталкивающих конкурентов из кинотеатров и заполняющих их своей поточной продукцией, резко затрудняет прокат израильских фильмов даже в их собственной стране, власти которой не потрудились обеспечить им юридическую защиту. Режиссеры жалуются, что усилиями безжалостных критиков израильское кино приобрело в последние годы дурную славу. Эти критики традиционно не жалуют даже самые удачные в коммерческом отношении израильские фильмы, зато хвалят картины, давшие низкий кассовый сбор. Так, прохладные отзывы на фильм "Зохар", рассказывающий о трагической судьбе популярного певца Зохара Аргова, который умер в 30 лет от повышенной дозы наркотика, не помешали этой ленте приобрести самую большую популярность за последние годы. А картина Дана Вольмана "Дистанция", отмеченная многими критиками за тонкий и умный анализ состояния израильского общества, пронеслась метеором по полупустым кинозалам и быстро сошла с экранов. Спасти фильм, провалившийся в кинотеатрах, может лишь телевидение, где отечественная видеопродукция традиционно пользуется спросом. Беда, однако, в том, что ни один действующий телеканал не обеспечивает достаточную прибыль для существования израильского кинематографа. Чтобы окончательно убедиться в глубоком кризисе израильского коммерческого кино, достаточно взглянуть на фильмы последних двух лет. Комедии с этническим оттенком, молодежные фильмы-пустышки с упором на секс, "прямые съемки" с претензией на оригинальность. Израильский зритель вначале горячо принял эти чисто коммерческие ленты, несмотря на громкие предостережения критиков, но затем решительно отверг их. Все эти поп-шоу и "семейные" комедии постепенно осели в теплом лоне коммерческого телевидения, где они получают привычно высокие оценки и те же самые кислые рецензии, которых удостаивались в прошлом. Их по-прежнему любят, но, видимо, не настолько, чтобы, пожертвовав мягким домашним креслом, отправиться в кинотеатр. Уходит в небытие и еще одно кинонаправление. В недалеком прошлом считалось дурным тоном жаловаться на плохое качество израильских фильмов, если они пропагандировали "правильную" идею. Эти фильмы, доброжелательно-либеральные и политически-взвешенные, рассказывали об арабо-израильском конфликте, осуждая фанатиков по обе стороны баррикад и стремясь пробудить общественную совесть. Искренние, но порой нескладные, как, например, "Улыбка агнца", "Зеленые поля", "Очень узкий мост" и многие другие, что называется, били в набат, но лишь немногие зрители хотели прислушаться. Однако с началом интифады, которая подтвердила справедливость подобных кинопредостережений, такие ленты начали сходить на нет. Возможно, потому, что в новом общественном климате стало гораздо труднее формулировать категоричные оценки, а сама концепция политической "правильности" больше не действовала на израильтян. Особенно это касалось той категории зрителей, которая в прошлом высоко ценила некоторые хорошо снятые военные фильмы (например, "За решеткой", "Рикошет" ), но затем отвергла "Финал кубка" Эрана Риклиса, чья гуманистическая идея, воплощенная в диалоге израильтян и палестинцев во время Ливанской войны, удостоилась похвалы за границей, но отнюдь не дома. В последнее время самым популярным направлением стало так называемое "кино Шенкин", по названию тель-авивской улицы, где день и ночь проводят артисты, художники и псевдохудожники, писатели, журналисты и графоманы, законодатели мод и поклонники богемы. Фильмы этой категории расцвечены блестками "видео-клипов", новейшим слэнгом и бессодержательными, но чрезвычайно словоохотливыми персонажами. Успех таких фильмов, как "Шуру" Шаби Габисона, в котором все действующие лица ищут авторитетного гуру, чтобы он сказал им, как жить дальше; "Рассказы Тель-Авива" Нирит Ярон и Аелет Менахеми: триптих о трех молодых женщинах, стремящихся найти путь в быстро развивающемся, управляемом мужчинами обществе; и "Песнь сирены" Эйтана Фокса (сюжетом послужил бестселлер Ирит Линур), рассказывающий о любовных приключениях бойкой тридцатилетней публицистки во время войны в Персидском заливе, - успех таких фильмов свидетельствует о том, что в настоящий момент они ближе всего сердцу зрителя. Неясно, правда, надолго ли. Другое направление, более популярное среди деятелей кино, нежели среди зрителей, ведет в прошлое, к попыткам решить давние проблемы детства, взаимоотношений с родителями и примирения с собственными корнями. Из прошлогодней кинопродукции достаточно упомянуть драматический фильм с автобиографическим подтекстом Ханы Азулай и Шмуэля Хасфари "Шхур", в котором рассказывается о семье выходцев из Марокко, пытающихся наладить жизнь в Израиле в начале 70-х годов; картину "Мечты невинных" Дины Цви-Риклис, сюжет которой развивается в той же общинной среде, но главным персонажем выступает отец-мечтатель, не желающий воспринимать подлинную действительность; фильм "Новая земля", где режиссер-постановщик Орна Бен-Дор-Нив воспроизводит сюрреалистическими средствами атмосферу иммигрантских бараков начала 50-х годов; а также ленту "Айя - воображаемая автобиография", где автор Михаль Бат-Адам вновь исследует собственное детство (ее предыдущие два фильма были посвящены той же теме) с точки зрения своего нынешнего положения кинорежиссера и замужней женщины. Интересно, что именно женщины разрабатывают новые сюжеты, задавая тон в этом направлении (например, Азулай написала сценарий к фильму "Шхур", а постановщиком был Хасфари, ее муж). Все эти ленты о детских переживаниях авторов исследуют душевный кризис репатриантов, выходцев из разных стран. Три фильма из вышеприведенного перечня (картина Бат-Адам представляет исключение) можно охарактеризовать как чисто этнические, хотя они совершенно не похожи на прежние фильмы того же направления, которые в легких комедиях сводили к веселой шутке все серьезные проблемы. Сегодня эта тема уже не то что гомерического смеха, но и просто улыбки не вызывает. На экране все чаще возникает конфликт между поколениями. В картине Авнера Премингера "Кожа слепого" молодая женщина рвет с родителями связь, которая мешала ей стать взрослым самостоятельным человеком. Другой фильм - "На острие" - поставленный Амноном Рубинштейном по роману Иехошуа Кеназа, рассказывает о решительном бунте двух сестер против их отца и его второй жены. В "Летающем верблюде" перед зрителями предстает старый унылый профессор, который, пытаясь спасти хотя бы часть архитектурной эстетики 30-х годов стиля "Баухауза" в облике Тель-Авива, борется против вторжения строительных конструкций, лишенных формы и смысла, рассчитанных лишь на денежную прибыль и заполнивших город в 90-х годах. Справедливости ради надо отметить, что политическая тема не исчезла полностью с экрана, по крайней мере, благодаря усилиям Аси Даяна, одарившего публику своим очередным мрачным пророчеством грядущего апокалипсиса в фильме "Жизнь по Агфе". Изображенное в нем постепенное саморазрушение израильского общества на примере посетителей кафе вызвало у зрителей шок. Но когда вслед за "Агфой" последовало новое кинотворение Даяна, этого "enfant terrible"* израильского кинематографа, под названием "Синдром электрического одеяла", наполненное экзистенциальным хаосом и нарочитым сквернословием, даже самые горячие поклонники режиссера просто растерялись. Одни утверждали, что Даян сознательно сгустил краски, другие отвергли фильм как вульгарную поделку. несносный ребенок (франц.) Кстати, Даян - один из немногих израильских режиссеров, постоянно работающих в кинематографе. Кроме него, да, пожалуй, Дана Вольмана, Михаль Бат-Адам и Амнона Рубинштейна, почти все прошлогодние ленты были выпущены новичками. Хотя новые имена всегда обнадеживают, их появление представляет серьезную проблему для израильского кино. Многообещающие постановщики, чье творчество вызывает интерес и ожидание постоянных встреч на экране, настолько выматываются в борьбе за создание фильма, что-либо совершенно отказываются от кинокарьеры, либо очень долго не появляются на съемочной площадке, и их следующая лента кажется дебютной. Например, "Дистанция" Вольмана была снята через девять лет после завершения его предыдущего фильма. Такие постановщики, как Авраам Хефнер, Даниэль Ваксман, Иехуда ("Джад" ) Неэман, Ицхак ("Цепель" ) Иешурун и Эйтан Грин, совершенно исчезли с киногоризонта, хотя формально остаются в отрасли. Между тем, единственный жанр, где политическая тематика, исчезнувшая из современных художественных фильмов, по-прежнему актуальна, это документальное кино. Еще недавно его отвергали за официозность и сухое хроникерство. Однако в последнее время израильские документалисты добились немалых творческих успехов. Они смело исследуют самые болезненные в наши дни проблемы, демонстрируя завидную объективность и глубину анализа, которых так не хватало в прошлом художественным лентам. Тема Катастрофы серьезно разбирается в таких фильмах, как "Из-за той войны" Орны Бен-Дор-Нив и "Выбор и судьба" Ципи Рибенбах. Документалист Давид Бен-Шитрит, создатель фильма "За стеной изгнания", убедительно представил взгляды трех совершенно разных арабских женщин, две из которых живут в Газе, а третья - в лагере беженцев под Иерихоном. Амос Гитай в заново смонтированном старом документальном фильме "Вади", рассказывающем о жизни этнически смешанного населения одной их хайфских трущоб, и Джули Шлец в "Санжине", главные герои которого - обитатели караванного городка, репатрианты из России и Эфиопии, сумели правдиво рассказать о трудностях вживания в израильское общество. Интересно творчество Амита Горена. В своей работе "1966 был важным годом туризма" он сумел показать на примере собственной семьи, что тема странствующего еврея далеко не исчерпана. Его другая лента "С шести до двадцати одного" создает колоритный портрет начальника беер-шевской тюрьмы Шломо Твезера, человека, не совершившего за свою долгую карьеру ни одной ошибки, но готового простить ошибки другим. Последние работы документалистов были столь успешны, что правительство образовало фонд (впрочем, достаточно скромный) для поощрения их деятельности. Неясно, однако, можно ли отнести этот жанр к киноискусству, каково будущее этих фильмов в кинопрокате и смогут ли они привлечь массового зрителя своими достоинствами. А пока телевидение остается единственным средством их демонстрации, если не считать фестивалей и показов в синематеках. Впрочем, документальные фильмы сейчас хорошо принимаются и пользуются спросом, что само по себе немалое достижение. Возможно, за ними последуют и художественные картины, не уступающие им по уровню. Дан Файнару* Перевел Нахум Пурер

Источник:	Журнал «Ариэль», январь 1996
URL:	http://www.il4u.org.il
Просмотров:	4067

Оставить комментарий Обсудить на форуме

Поиск по сайту	?

Disclaimer of Liability

Новые комментарии

Форум

Партнёры

Fishka - creative multicultural community

Фишка это сообщество друзей, которые в один прекрасный день основали организацию, цель которой - создание площадки, позволяющей русскоязычной молодежи Израиля участвовать в общинной, культурной и социальной жизни нашей страны.