Фильм — притом что по исполнению он почти безупречен, — наверное, оттолкнет от Солондза даже горячих его поклонников. После «Перевертышей» и правда довольно смешно продолжать думать, что он какой-то там социальный критик, что его тревожит деградация семьи или, как когда-то написала New York Times, «дефрагментация американской морали» (что бы это ни значило). Солондз — безбожник, осознавший весь неизбывный ужас материалистической картины мира, но в силу устройства головы не способный отказаться от нее. Как всякий, кто сперва провозглашает институт божественной любви фикцией, а после начинает причитать, что некому защитить и утешить малых сих, он неприятен и, наверное, неправ. Нам, впрочем, легко говорить — как ни крути, никто из нас не толстая уродливая девочка.

Роман Волобуев